Читаем без скачивания Глубина [сборник] - Сергей Лукьяненко

— А что такое — человек? — говорит Неудачник. — Просто человек, настоящий человек?

— Я бы тебе объяснил, — отвечаю я. — Если бы был Богом. Кончайте, а?

— Но мне действительно интересно. — Неудачник по-прежнему говорит спокойным, даже равнодушным голосом, но в глазах его огонек азарта.

— Ты — человек.

— Почему?

Действительно, почему? Ведь я был готов считать его лишь хитрой программой. Я теряюсь, но Вика тоже смотрит на меня, ждет ответа, и я говорю.

— Не знаю. Ты не стрелял по людям в «Лабиринте», спасал несуществующего ребенка. Но ведь это самая абсолютная глупость… Ты цитируешь Кэрролла в подлиннике, но ведь человек — это не вызубренный запас знаний… Ты третьи сутки в глубине, и ничего, держишься…

Вика удивленно смотрит на Неудачника.

— И как ты вошел в виртуальность, непонятно… только ведь это не показатель человека, а совсем наоборот…

Он терпеливо ждет.

— Знаешь, это наверное — в нас, — говорю я, неожиданно для самого себя. — Для меня ты человек… потому что я хотел бы быть твоим другом.

Кажется, Неудачник растерялся.

— Здесь, в глубине, мы все в масках. Может быть, это и лучше, правдивее. Не знаю. Когда ты выйдешь в реальный мир, то можешь оказаться очень неприятным типом. Но здесь и сейчас я считаю тебя человеком. Этого никак не объяснишь.

— Может быть, тогда и лучше, что я не могу выйти в реальность? — спрашивает Неудачник. Смотрит на Вику, смущенно улыбается: — Ведь я не человек.

Приплыли.

Безумие, часть вторая.

Вика улыбается, разглядывая Неудачника, а у меня холодеет в груди.

— Вика… он не врет. Он никогда не врет, — говорю я, вставая. — Если не хочет отвечать, тогда просто отмалчивается… — Беру ее за руку, оттаскиваю от стола. Неудачник наблюдает за нами, печально и спокойно.

— Ты пошутил? — Вика вопросительно кивает Неудачнику.

— Нет.

— Он шутить не умеет, — подтверждаю я. — Ты не можешь выйти из глубины?

— Нет.

— Ты человек?

— Нет.

— Кто ты?

Молчание.

— Видишь? — почти кричу я. — Он не отвечает!

— Минуту назад ты назвал меня человеком, — говорит Неудачник. — Даже добавил, что хотел бы быть моим другом. Это была правда?

Моя очередь отмалчиваться.

— Ты говорил, что истина — здесь и сейчас, — продолжает он. — В глубине каждый может быть самим собой, без грима. Только душа… если верить в душу.

— Да, — говорю я. — Да. Я не врал!

— Тогда чем ты напуган? Моим признанием?

Киваю. Вика прижимается ко мне, и я чувствую, как вздрагивает ее тело.

Не ожидал, что она так испугается.

— Почему ты не сказал раньше? — кричу я.

— Я говорил достаточно, Леонид.

И тут Вика начинает смеяться. Взахлеб.

— Вы с ума сошли, оба! Ты — не человек? — Она вырывается, подходит к Неудачнику, берет его за руку. — Ответь!

— Что ты вкладываешь в понятие человек?

— Двуногое, лишенное перьев!

— Я — не человек.

Кошмар продолжается. Неудачник играет в свои игры, Вика растерялась, а я уже и не знаю, как разорвать цепь недомолвок и загадок.

Компьютерный разум невозможен! Не время, не время еще ему появиться на свет. Но я не в силах считать слова Неудачника ложью!

Зуммер, разрывающий тишину, — как избавление.

Вика отступает от Неудачника, открывает дверцу буфета, протягивает руку. Там среди банок, пакетов и коробочек валяется радиотелефон.

— Да? — не отрывая взгляда от Неудачника, произносит она.

Голос в трубке громкий, уверенный, он доносится до меня, и я узнаю его мгновенно.

— Пригласите Стрелка.

— Кого? — очень натурально удивляется Вика.

— Стрелка. Скажите, что Человек Без Лица хочет с ним поговорить.

Я делаю шаг и беру из ее руки трубку.

— Говори.

— Во-первых, я хочу вас поздравить, Стрелок. А во-вторых, предлагаю выйти.

— Хрен, — коротко отвечаю я.

— Стрелок, нет времени для игр. Я стою у главного входа. Но на этот раз я опережаю конкурентов лишь на пару минут. «Аль-Кабар» смог проследить ваш маршрут. Выходите.

— И что дальше?

— Вы получите обещанную награду. А я получу Неудачника.

Громкий, очень громкий телефон. Смотрю на светловолосого парня, который не считает себя человеком. На хмурящуюся Вику.

— Мне кажется, он не хочет идти с вами, — отвечаю я. — Извините.

— Стрелок, у нас был договор.

— Я не обещал отдавать вам парня. Из «Лабиринта» я его вывел, а остальное — наше дело.

— Ты много на себя берешь, дайвер.

— Кто-то должен принимать решения.

— Что ж, ты решил.

Голос исчезает. А через секунду пол вздрагивает, подкидывая нас к потолку, бревенчатые стены хрустят, изгибаясь. На меня падает картинка с изображением водопада — и журчание воды под ухом приводит меня в чувство.

Я поднимаюсь, ползу по вставшему на дыбы полу. Это не землетрясение. Это рушатся стены борделя. Это взламывают защиту, которую наивно нахваливал Компьютерный Маг.

Впрочем, если в хижину еще не ворвались — значит защита не так уж и плоха.

— Вика!

Я помогаю ей подняться. Лицо Вики в крови, рукав свитера разорван.

— Сволочи… — шепчет она.

Лишь Неудачник не упал — он стоит, прижимаясь к стене, раскинув руки для равновесия.

— Я выйду из зда… — начинает он, но грохот следующего взрыва перекрывает слова. — Это неизбежно.

— Ты хочешь сдаться?

— Нет, но.

— Тогда не дергайся! — Я легонько встряхиваю Вику: — Веревки в комнате есть?

Она растерянно качает головой.

— Нужны веревки!

Вика переводит взгляд на окно. Поняла.

— Можно спрыгнуть…

— Семь с половиной метров, убьемся!

К счастью, Вика не обращает внимания на точность цифры, а то не избежать несвоевременного скандала. Женщины — они из другой глины слеплены.

— На третьем этаже… — начинает она, и тут дверь распахивается. Я рву с тела пояс, который с шелестом превращается в плеть. Но в дверях не Человек Без Лица и не его наемники. Там, балансируя на своих крылатых шлепанцах, болтается Компьютерный Маг. Коридор за его спиной окутан разноцветным мерцанием, вспышками, и при взгляде в это карнавальное марево со мной что-то происходит — движения замедляются, теряют точность…

— О, Варлок девятитысячный! — радостно вопит Маг при виде плети в моей руке. Вплывает в комнату, захлопывает за собой дверь, и моя неожиданная заторможенность проходит. — Вика, где Мадам?

— Я за нее!

— Бордельчик атакуют! — продолжает веселиться Маг. — Первый этаж смели на фиг! Врубилась тормозилка, но они все равно двигаются!

Он подлетает ко мне, хватает за рукав и возбужденно спрашивает:

— Видал, какая иллюминация? Им на модемы прет столько ненужной информации, что любой компьютер захлебнется! Ну, кроме хорошего… Вика, так где Мадам?

— Мы удержимся? — спрашивает Вика.

— Нет, что ты! Спецы еще те работают! Но ничего, все пишется, такой протест заявим — будь здоров! Мадам где? Я без ее приказа активные системы не запущу!

По телу Вики проходит рябь, она раздается в груди и в бедрах, лицо плавится как воск. Вот как выглядит со стороны дайвер, вынырнувший из глубины и меняющий свое тело…

— Включай все, что есть, — командует Мадам.

— Ой! Ай! — Маг в театральном удивлении распахивает глаза. Интересно, а может он не играть? — Я знал, я знал!

Впрочем, руки его заняты не показухой — достают из кармана маленький пульт и начинают набирать какие-то команды.

— Только все равно не удержимся, Мадам Вика!

— Нам надо уйти, Маг.

— Мадам! — Маг прижимает руки к сердцу. — Я так сразу не смогу помочь! Тут дайвер нужен!

— Дайверы тут ни при чем. — Я машу рукой на окно: — Нужна веревка!

— Повеситься? — хохочет Маг. Поджимает ноги, падает на пол и начинает стягивать свои шлепанцы, не переставая тараторить: — На третьем этаже, вот хохма, тот балбес, что секс втроем любит, ну который ничего про себя не говорит, из окна со страху выпрыгнул! Упал в бассейн, барахтается, кричит, что плавать не умеет и что он депутат Госдумы и его спасать надо…

Он кидает мне тапочки.

— Держи! Ограничений по мощности нет, все трое спуститесь! Мадам, а почему ты мне не говорила, что Вика — твоя маска, я же не болтун, никому бы не сказал!

Я надеваю тапочки. Крылышки возбужденно подрагивают и молотят по пальцам. Смешно — для Мага Вика — это маска Мадам. Для меня — наоборот.

— Ох, ну и скандалов теперь будет! Парень, а ты кто, а?

Неудачник не отвечает. Может быть, у него, как и у меня, голова идет кругом? Компьютерный Маг похож на многозадачную операционную систему, которая одновременно занята и шутовством, и серьезной работой.